ПЕРЕХОД К ПОЗДНЕМУ ПАЛЕОЛИТУ

Если в настоящее время не может быть сомнений в том, что перво­бытное общество неандертальцев, при всех отличающих его чертах грубости и примитивности, является необходимой ступенью в прогрес­сивном развитии человеческого общества на пути от первобытного стада к родовой общине, равно как и в развитии самого физического типа че­ловека, — гораздо более сложным является вопрос о том, в каких усло­виях и в каких формах совершался исторический переход от эпохи мустье к позднему палеолиту.

Конечно, было бы неправильно думать, что мы не располагаем достаточным количеством фактов, указывающих на преемственную связь позднепалеолитической и мустьерской культур. Такие факты имеются; отчасти они нами были уже указаны выше. В следующих разделах настоящей книги приводятся данные, свидетельствующие о том, что мустьерские приемы обработки кремня далеко не сразу сменяются приемами, характерными для позднего палеолита. Очень часто наряду с этими последними, в основе которых лежит скалывание удлиненных пластинок с соответствующим образом подготовленного призматического нуклеуса, по крайней мере в раннюю эпоху позднего палеолита в употреблении первобытных общин удерживаются характерные диско­видные нуклеусы и широкие треугольные отщепы, используемые для изготовления тех же остроконечников и скребел еще чисто мустьерского типа.

Приемы, характерные для мустьерской техники обработки камня, у одних первобытных родовых общин позднего палеолита изживаются сравнительно быстро, вытесняемые новыми приемами изготовления орудий из кремня, у других, наоборот, они сохраняются достаточно долго, хорошим примером чему является палеолитическое поселение, отвечающее верхнему горизонту Тельманской стоянки в Костенках, ■о чем будет итти речь ниже.

Такое сочетание в кремневом инвентаре позднепалеолитических поселений новых видов орудий с пережиточно сохраняющимися мустьер- скими формами составляет довольно широко распространенное явление на всей территории памятников позднего палеолита, притом как в пре­делах СССР, так и в условиях Западной Европы, особенно Франции.

горизонты пещеры Сюрень I в Крыму и другие, в которых, наряду с хорошим набором обработанных кремней позднепалеолитических типов, в большем или меньшем количестве представлены и орудия типично мустьерского облика.

Для понимания трансформации мустьерской культуры в сменяющую ее культуру позднего палеолита не меньшее значение имеют поселения конца мустьерского времени, в своем кремневом инвентаре обнаружи­вающие уже целый ряд весьма прогрессивных черт и явлений. Среди наиболее известных памятников этого тип описанную стоянку Ильскую на Кубани, Чокурчу и Шайтан-Коба и некоторые другие подобные местонахождения в Крыму.

Местонахождения близкого типа, которые, сохраняя мустьерские особен­ности в технике обработки камня, в то же время обнаруживают ряд черт про­грессивного характера, свойственных уже позднему палеолиту, хорошо известны во Франции. Обычно их объединяют в группу памятников типа оди по убежищу (abri Audit) с этого рода кремневым инвентарем, открытому близ Лез Эйзи в Дордони. Особенно характерны для них острия, близкие еще к мустьерским остроконечникам, но изготовленные большей частью из более правильных пластин с затупливающей ретушью по краю (рис. 103).

Хорошим примером таких местона­хождений является стоянка Ла Верриер в Жиронде, расположенная на открытом

следует назвать выше нами

Рис. 103. Кремневые острия типа оди и шательперрон,.

²/з н. в.

воздухе на пологом склоне

долины к ручью Сулеж. Находки здесь состоят в большинстве случаев из треугольных, часто отретушированных пластин, одни из которых сохраняют вполне мустьерский облик, другие, значительно более узкие и длинные, представляют как бы переход к типичным раннеориньякским пластинам с краевой ретушью (они известны также в гроте Коттэ, Дю-Рок и др.), наконец, третьи, с изогнутой спинкой, близко напоминают острие типа оди.

Другие орудия стоянки Ла Верриер говорят о той же традиции мустьерской техники — это небольшие „рубильца** с грубой обтеской, многочисленные диски, известные и по мустьерским стоянкам СССР, на­пример по Ильской. Они отличаются от нуклеусов лишь своей небольшой величиной. Некоторые из них изготовлены посредством очень тщатель­ного обтесывания и в иных случаях весьма напоминают так называемые нуклевидные орудия.

Здесь имеются и скребла того же мустьерского характера, отличаю­щиеся лишь меньшими размерами, чем обычно в стоянках эпохи мустье. Довольно часты удлиненные пластинки с подправленным краем, тожде­ственные пластинкам ориньякских стоянок.

Инвентарь этого типа встречен не только во французских место­нахождениях, но и кое-где в гротах Испании.

Интересно, что и на средиземноморском побережье Северной Африки типичные мустьерские поселения сменяются многочисленными памятни­

ками так называемого атерийского типа, в которых наряду с мустьер- скими содержится и ряд новых видов орудий обычных позднепалеолити­ческих типов, изготовленных из удлиненных кремневых пластинок.

Если историческая преемственность первобытного общества эпохи му- стье, с одной стороны, и позднего палеолита, с другой, не может вызвать у нас никаких сомнений, остается все же недостаточно выясненным, в каких условиях, в каких конкретных формах происходила смена при­митивного неандертальского типа человека человеком современного физического склада. В частности, на той же территории Европы, где палеолитические памятники изучены несравненно лучше, чем в других частях света, до сих пор все же отсутствуют находки костных остатков человека с признаками, переходными от неандертальца к сменяющему его кроманьонцу. Однако здесь уже давно известны такие представители кроманьонского типа, у которых, как, например, у человека из Комб- Капелль (Дордонь), а также у так называемого брюннского человека (по находкам в Брно и в Пржедмости), в строении черепа наблюдаются явственно выраженные неандертальские черты.

Изображение лошади (Ла Мадлен, Франция).