ГЛАВА 6. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ПЛАТЕЖНЫХ ИНСТРУМЕНТОВ И СПОСОБОВ ПЛАТЕЖА: ОТ ДРЕВНЕЙ РУСИ ДО СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Современная структура платежных инструментов с момента своего становления претерпевала значительные трансформационные изменения, что было обусловлено развитием хозяйственной практики и обменных от­ношений, как объективной основы возникновения и функционирования инструментов платежа, общеэкономической и политической ситуацией, технологическим прогрессом.

Развитие платежных отношений, а, следовательно, и обслуживаю­щих их платежных инструментов Древней Руси V-X веков охватывали в неодинаковой степени ту или иную территорию, где в то время господ­ствовало натуральное хозяйство. Они ярче проявлялись в городах и зем­лях, прилегающих к торговым путям, в местах проведения торгов и ярма­рок. На данном этапе экономического развития роль платежных инстру­ментов была закреплена за анималистическими (animal - животное) и ве- гетабилистическими (vegetabilis - растение) средствами платежа. В древнейших списках «Русской Правды» встречаются упоминания о пла­тежах и штрафах скотом; платежную роль выполнял и мех куницы, также многократно упоминаемый в «Русской Правде», который служил основ­ным средством платежа не только в торговле, но и в процессе взимания дани^[40]. Выделение какого-либо товара в качестве платежного инструмента определялось родом занятия основного населения. Продукты деятельно­сти людей, заселявших определенную территорию, являлись наиболее распространенными в данной области, вследствие чего и служили средст­вом максимальной ликвидности, обмениваемости. Развитие охотоводства породило обращение в качестве платежного инструмента шкурок различ­ных зверей, пушнины, скотоводства - различных видов домашних живот­ных, земледелия - зерна. При этом циркуляция товарных инструментов платежа ограничивалась той территорией, в которой была развита та или иная деятельность людей.

Постепенно с развитием на Руси торговых отношений - внутренних, и, тем более, внешних - ряд платежных инструментов в силу низкого удобства использования начал терять свою циркуляторную силу. Во внут­реннем обороте возросла настоятельная потребность в средствах для об­служивания мелких, розничных сделок, требующих платежных средств низкого номинала, обладающих качеством делимости, для внешнего обо­рота, в связи с территориальной удаленностью местожительства торгов­цев, потребовались более портативные, сохраняющие во время транспор­тировки свое качество (ценность), платежные инструменты.

Инструментами, удовлетворяющими возросшие потребности това­рооборота, стали гилоистические (hule - вещество) платежные средства. По некоторым данным, славяне уже в V веке имели золотые деньги, при­нявшие форму слитков. В денежном обращении Древней Руси слитки иг­рали более значительную роль, чем на Западе, где их обращение встречало противодействие со стороны феодалов, которые, располагали правом че­канки монеты и рассматривали всякий слиток как материал для чеканки. На Руси власти, наоборот, содействовали обращению слитков, которые называли гривнами. Золотые, серебряные, бронзовые гривны, употреб­лявшиеся женщинами в качестве украшения в виде обруча, носимые на шее (на загривке, отсюда и название), впоследствии стали основной пла­тежной единицей Руси.

Характерной особенностью русского денежного обращения с древ­нейших времен до XVIII века было также и употребление привозных мо­нет. Распространение и использование платежных инструментов в виде монет иностранного производства в тот период определялось нескольки­ми причинами:

во-первых, неразвитостью собственных источников драгоценных металлов, служащих монетным сырьем, и, следовательно, отсутствием че­канки собственной монеты;

во-вторых, достаточно интенсивным товарным обращением и разви­тием торговых отношений, связывавших Древнюю Русь со странами, дос­тавлявшими ей в виде монеты драгоценный металл из рудников Азии и Европы;

в-третьих, распространением в то время грабежей и пиратства, а также благодаря так называемым односторонним платежам (подати, сбо­ры, жертвы в святилища и храмы), служащих источниками пополнения внутреннего оборота иностранными средствами платежа.

Стоит отметить тот факт, что в исследуемый период товарно­денежные отношения были активными и достаточно развитыми только в сфере международной торговли, тогда как во внутреннем обороте исполь­зование платежных инструментов в форме монет иностранного происхо­ждения осуществлялось эпизодически в силу господства натурального хо­

зяйства и, следовательно, товарно-товарных отношений. Поскольку пер­вые международные торговые связи Древней Руси осуществлялись с ази­атскими странами, то вполне логично, что первыми платежными средст­вами стали арабские монеты - серебряные дирхемы. Кроме того, в обра­щении Древней Руси кратковременно в качестве платежного средства на­ходились фрисландские монеты, поступавшие из Северной Германии или Фрисландии (об этом свидетельствуют многочисленные клады того вре­мени, которые почти на 90 процентов состоят из фрисландских монет).

Таким образом, период V-X веков можно охарактеризовать как ран­нюю ступень простого монетного обращения. И если в обществе с разви­тыми товарно-денежными отношениями «непрерывный кругооборот двух противоположных товарных метаморфозов или постоянная смена актов продажи и купли проявляется в неустанном обращении денег, или в их функции perpetuum mobile (непрерывно действующего механизма) обра- щения...»^[41], то на данном этапе простейший цикл Т-Д-Т прерывен и не столь многократен. Поэтому, следует отметить, что хотя в монете и зало­жена возможность обслуживания «постоянной смены продажи и купли», монетное обращение Древней Руси V-X веков было прерывистым. С раз­витием товарно-денежных отношений к концу X века монеты начинают обслуживать сферу денежного обращения в течение более длительного времени, постепенно вытесняя так называемые анималистические и веге- табилистические инструменты платежа.

При вступлении в полосу развитого феодализма к концу X в. в исто­рии Древнерусского государства переломным моментом явилось бурное развитие внутреннего товарооборота, а также и внешних экономических связей, которые обусловили рост потребности в платежных средствах.

На рубеже X - начала XI веков в платежном инструментарии Древ­ней Руси произошло качественное изменение, связанное с введением в не­го первых собственных инструментов платежа. Из дирхема и из серебра, которое поступало из Чехии (на Руси в то время серебро не добывали), при великом князе Киевском Владимире I Святославиче (975-1015) нача­ли чеканить свои - первые на Руси - серебряные монеты - «сребреники». Интересно отметить, что несколько экземпляров сребреников обнаружены за пределами Руси - в западной и северной Европе, а в Скандинавии даже велась подражающая им чеканка. Эти факты являются свидетельствами существования широких внешних экономических связей Древнерусской державы и ее высокого авторитета на общеевропейской арене. В этот же период впервые выпускается золотая монета - «златник» (золотник). Но в платежном обороте того времени золотые монеты так и не заняли значи­мого места. Уже в XV веке с завершением объединения земли Русской, при Иване III была сделана еще одна попытка ввести в платежный оборот собственные золотые монеты - «угорские». Но появление «угорского», также как и златника Владимира, не получило распространения, вероятно, потому что потребность в их выпуске носила не столько экономический, сколько декларативный, политический характер.

Несмотря на выпуск собственных инструментов платежа, ознамено­вавших начало чеканного периода, иностранные платежные средства по- прежнему занимали доминирующее положение в структуре платежных инструментов на Руси. Иностранные монеты, получившие международное признание благодаря своему качеству охотно принимались и в областях, в которых чеканка отсутствовала (с целью использования в качестве пла­тежного средства), и в тех областях, где монетная чеканка была интенсив­ной, главным образом для перечеканки или как сырье для собственных монет. Поступая в пределы другого государства, иностранные монеты, прежде всего, рассматривались как слиток металла определенного веса и качества. Особенно легко платежным оборотом принимались те ино­странные валюты, вес которых был одинаков или кратен местным средст­вам платежа.

С началом обращения монет и слитков в качестве инструментов пла­тежа, оплата некоторых торговых операций по-прежнему осуществлялась посредством векш (или белок), которые и позже служили платежным средством. Следует отметить, что многочисленные сообщения летописей XII-XIII вв. о различных платежах постоянно упоминают в неразрывном единении слиточного серебра и малых единиц - кун, векш (белок), при­соединяя иногда и мордки, обладающих внутренней стоимостью^[42]. В слу­чаях, когда из-за неурожая или по другим причинам цены катастрофиче­

ски возрастали, это единство платежной системы заметным образом не нарушалось - как можно было бы ожидать при наличии в ней знаков де­нег, не имевших никакой внутренней стоимости.

В историю развития платежных инструментов денежное обращение XII, XIII и первой половины XIV веков вошло как «безмонетный период». В это время регулярный поток серебряных монет с Запада на Русь сокра- тился^[43]. При отсутствии монетного сырья прекратилась чеканка собствен­ных монет. Причины прекращения притока на Русь серебряной монеты из стран Западной Европы и быстрого исчезновения их из внутреннего об­ращения Руси заключались в следующем:

во-первых, осуществлялась перестройка денежного хозяйства и мо­нетного экспорта Западной Европы.

во-вторых, вторжение в Прибалтику немецких завоевателей в конце XII века и длительная борьба русского народа с агрессорами в XIII веке затрудняет мирные торговые связи, восполняющие приток серебряного сырья;

в-третьих, в то же время для Руси складывается совершенно новая экономическая обстановка, связанная с набегами половцев и татаро­монгольским нашествием. Татаро-монгольское иго с середины XIII в. ка­тастрофически нарушило хозяйственную жизнь страны и затормозило не­избежное возвращение Руси к чеканке собственной монеты. Нашествие опустошило южную Русь, а на севере оборвало или ослабило древние экономические связи - как внешние, так и внутренние. Преимуществен­ное развитие одной из многих функций денег - функции накопления, в ущерб другим, способствует катастрофически быстрому прекращению обращения старого запаса серебра. В результате прямого грабежа и уста­новления даннических отношений драгоценный металл интенсивно утекал за пределы страны.

Основной формой металлического обращения стало функциониро­вание крупных «неразменных» серебряных слитков-гривен. При этом слитки занимали все большее место, вплоть до полного вытеснения, вер­нее, поглощения монет, которые и служили сырьем и мерой для литья ранних слитков. Обращение слитков имело особый, ограниченный харак­

тер, находя редкое применение либо в очень крупных платежах, либо в международной торговле. Слитки чаще покоились в сокровищницах и в тайниках, чем находились в платежном обороте. Эта форма платежных инструментов свидетельствует, во-первых, о высокой степени концентра­ции богатства в ту пору в руках правящей верхушки, и, во-вторых, о воз­никновении в условиях феодальной организации общественного произ­водства особых форм производственных отношений и общественного об­мена.

С XIII века развитие платежной системы Руси пошло двумя путями. В юго-западных землях появляются и используются иностранные платеж­ные средства (пражский грош, денарий и другие западные монеты), а так­же вновь возродившиеся на северо-востоке Руси русские монеты (деньга, полуденьги, четвертина). В восточной части центральной Руси началось довольно ограниченное обращение монет Золотой Орды, так называемых джучидских медных монет, которые служили преимущественно для целей местного, ограниченного обращения.

Вообще, для времени от середины XII до XIV вв. в силу ограничен­ного количества металлических малых платежных единиц во внутреннем обращении Древней Руси, характерно распространение некоторых видов наиболее единообразных по своей природе товаров, как и в глубокой древности. В областях охотничьего промысла подати и различные поборы выплачивались шкурками пушного зверя - главным образом белкой (пла­теж, выраженный в рублях, фактически производился шкурками белки, поэтому указывалось иногда их количество, приравнивавшееся к рублю). В розничной торговле, которая кое-где уцелела, акты купли-продажи так­же стали опосредоваться различными суррогатами денежных знаков - мордками, стеклянными бусами, даже употреблявшимися при прядении шиферными пряслицами, клеймеными «кожаными монетами», счетными «кожаными гривнами» - платежными знаками самого низкого достоинст­ва. В деловом документе - договоре 1269-1270 гг. засвидетельствованы платежи в capita martarorum - «головках куниц». Таким образом, в этот период платежными средствами все еще служили testes des gris et des martres, то есть «головки белок и куниц»^[44]. В этот же период, согласно новгородским и псковским раскопкам, на Руси использовались раковины Cypraea moneta (каури), которые транспортировались с островов Индий­ского океана, где имелись их месторождения. В России свое значение они дольше всего сохраняли в сибирской торговле - до начала XIX в., выпол­няя платежную роль в безмонетный период денежного обращения северо­западной Руси. Подобные заменители, которые, в большинстве случаев,

обладали представительной стоимостью, поскольку их собственная цен­ность была крайне мала, стали прообразом будущих номинальных средств платежа.

Таким образом, в тот период существовала довольно многообразная по количеству, но скудная по качеству система платежно-расчетных меха­низмов.

Сокрушительный удар, нанесенный русским землям монголо­татарскими завоевателями, надолго задержал развитие экономики русских княжеств. Во второй половине XIV века в связи с потребностями восста­навливавшегося товарного производства Руси и в явной связи с усилением освободительной борьбы против завоевателей снова началась в ряде рус­ских княжеств чеканка своей монеты - различного вида серебряных денег на весовой основе рубля. Платежные операции в основном обслуживались русскими серебряными денгой, полуденгой (полушкой), четвертью денги (четверетцой) и кое-где медным пулом (разменной медной монетой очень малой ценности). Появление пулов в платежном обороте отвечало потреб­ностям, главным образом, городской жизни. Как для монет ограниченного местного обращения для них характерно обязательное обозначение места чеканки.

С конца XIV века и в первой половине XV века производится чекан­ка «своей» монеты уже и многими младшими князьями, державшими уде­лы под рукой своего великого князя. В тот период существовало более 25 городов, в которых или для которых производилась монетная чеканка, и несколько десятков имен правителей (князей), от имени которых чека­нились монеты. Поэтому для периода чеканки XIV-XV веков правильнее говорить не о денежных (монетных) дворах, как о центрах монетного про­изводства (постоянные денежные дворы, полностью контролируемые го­сударством, возникли несколько позднее), а о выпускавших свою монету княжествах. Значительный объем и разнообразие платежных средств, ставших характерной чертой этого периода, по-видимому, связывается с самой формой организации монетного производства - монетным откупом, то есть сдачей права принимать заказы на чеканку государственной моне­ты из серебра заказчиков, за что обязывались платить великому князю обусловленную договором годовую плату. Таким образом, забота о произ­водстве и постоянном возобновлении запаса монеты в обращении предос­тавлялась тем, кто в ней нуждался, имея при этом в своем распоряжении сырье - серебро, то есть в основном торговым людям. Заметные отличия выпускавшихся платежных средств обеспечивали возможность контроля со стороны государства.

Монеты разных княжеств рано стали уходить за границы выпускав­ших их владений. Ввиду редкостной устойчивости типа и значительно большего веса новгородских и псковских монет по сравнению с монетами

княжеств, в том числе и московскими, ко времени возникновения Русско­го государства во второй половине XV в. сложилась своеобразная «сбор­ная» монетная система, обслуживавшая платежный оборот на обширных пространствах русских княжеств, а затем и вне их - в Поволжье; это каса­ется в основном только серебряных денег, так как обращение пулов имело местный характер. Постепенно чеканка собственной монеты в подчиняв­шихся Москве княжествах прекращалась, и во «всеобщем» платежном обороте основное место все более занимали денги московских князей и вдвое более тяжелые денги Новгорода и Пскова. В то время на Руси об­ращались также и золотые монеты немногих западноевропейских госу­дарств, имевших регулярную золотую чеканку (английские розенобли, венгерские дукаты).

Между тем, начало чеканки собственных средств платежа в ряде центров Руси было и началом их порчи. Порча монеты проявляется на Ру­си во всех ее формах, начиная от осуществленных правительством явных и тайных понижений веса серебра в монете и кончая обрезанием монеты ее держателями в процессе ее обращения (известны клады этого времени, сплошь состоящие из обрезанных монет). Само несовершенство техники монетного производства, не способной достигнуть точного веса отдельной монеты, не давало полного соответствия веса рубля весу слитка и откры­вало широкие возможности для злоупотребления князей, с одной стороны, и, с другой - потребителей монеты, которые производили ее сортировку для удержания более тяжеловесных экземпляров. В 1447 году стало из­вестно, что серебро в изготовлявшихся ливцами слитках в течение некото­рого времени «разбавлялось» примесями: основную часть слитков отлива­ли из серебра пониженной пробы и только сверху приливался тонкий слой серебра высокопробного. Мятеж, вызванный обнародованием открывших­ся злоупотреблений, способствовал прекращению литья слитков и предо­пределил окончание существования рубля-слитка как платежной единицы.

Между тем, объединение русских земель вокруг Москвы определило интенсивность товарного обмена, способствовало ускорению общего эко­номического развития. Назревала потребность в активизации и распро­странении инструментов платежа даже в тех областях, в которых до XV века преобладало натуральное хозяйство. В начале XVI века на мно­гих объединенных территориях Руси платежи в оброк, осуществляемые ранее продуктами, заменяются денежным оброком. Логическим заверше­нием длительного процесса объединения разрозненных княжеств стало возникновение единой платежной системы Русского государства, закреп­ленной в результате проведения денежной реформы 1530 года. Помимо этого в числе причин, обусловивших проведение реформы в Русском го­сударстве, были необходимость ликвидировать дефицит государственного бюджета, образовавшийся в результате активной внешней политики Васи­

лия III, укрепление южнорусских границ, распространение порчи монеты (что было вызвано отсутствием абсолютной государственной монополии на выпуск монеты), активизация отношений с Германией, связанных с по­ступлением в результате торговли серебряного сырья для чеканки монеты. С 1534 года («денежная реформа Елены Глинской») началась чеканка но­вой общегосударственной монеты, вдвое более тяжелой, чем денга, - се­ребряной новгородки или копейки, в течение долгого времени оставав­шейся самой крупной русской монетой.

Введение государственной монополии в результате реформы 1534 года стало основой создания устойчивого выпуска монет. Это позво­лило Русскому государству получать дополнительный доход, использо­вавшийся для погашения экстренных расходов, в частности, строительст­ва крепостей в 1530-е гг. и финансирования многочисленных военных операций во второй половине XVI века. Тем не менее, старинное право свободной чеканки в русском денежном деле сохранялось до начала XVII в. Государственные денежные дворы отвечали за доброкачествен­ность монеты и собирали пошлину, которая покрывала расходы по чекан­ке и давала умеренный доход казне. Доля государства в непосредственном выпуске монеты была очень невелика и значительно перекрывалась мас­сой монеты, которую заказывали на денежных дворах из своего серебра торговые люди, через которых проходила основная масса монеты, вли­вавшейся в платежный оборот страны. Но к 1648 году закупка серебра была монополизирована государством и категорически запрещена част­ным лицам, а чеканка стала производиться только в Москве.

Чеканка монет, отличавшихся малым весом, низким содержанием серебра (или его отсутствием) и плохой сохранностью стала характерной особенностью денежного обращения во второй половине XVII века, что в конечном итоге привело к их обесценению, росту цен, дезорганизации торговли и всеобщему недовольству. Как знамение кризиса стали появ­ляться выпускавшиеся по частной инициативе местные денежные сурро­гаты вроде «кожаных жеребьев» - клейменых кусочков кожи. «Кожаные жеребья» первоначально возникли в XVII в. как марки, которыми город­ское население отчитывалось перед властями в выполнении таких город­ских повинностей как, например, поддержание в порядке земляных укре­плений и т.п. Подобные городские марки хорошо известны в быту Запад­ной Европы XVI-XVIII веков. Вполне понятно, что в условиях замкнутой городской жизни подобные марки могли приобретать ограниченное мест­ное платежное значение. Фактически такого же рода отчетными марками, только уже общегосударственного характера, были известные бородовые знаки 1699-1705 годов. Позже такие марки получили широкое распро­странение на государственных и частных заводах под названием «уголь­ных печаток». До того, как вошли в употребление металлические «печат­

ки», на уральских заводах в первой половине XVIII в. они изготовлялись из бересты, а также и из кожи.

Платежная система Руси XVII века, характеризующаяся обращением обесценившихся денежных знаков, их заменителей и полным отсутствием в ней крупных платежных единиц, скоро оказалась отсталой и все более тормозила развитие торговли. Кроме того, в результате русско-польской войны за воссоединение Украины с Русским государством возникла необ­ходимость обеспечить денежное обращение Украины монетами европей­ского вида, поскольку здесь обращалась польская монета. Таким образом, появилась необходимость, с одной стороны, изменить архаичную денеж­ную систему путем введения крупных серебряных и мелких разменных единиц (преимущественно медных, в силу дешевизны их выпуска), с дру­гой стороны, способствовать вовлечению хозяйства Украины в единый с Русским государством оборот через использование общих платежных средств. Такая ситуация повлекла возникновение потребности в усовер­шенствовании русского денежного хозяйства и приспособлении его к но­вым социально-экономическим и политическим условиям.

В целях противостоять обращению иностранной монеты на Украине была выпущена подобная польской особая русская «областная» монета, специально предназначенная для этой цели, - так называемые чехи. Наря­ду с соображениями политического характера сыграл в этом начинании свою роль и расчет на доход от чеканки низкопробной монеты, в которой серебро составляло бы только четвертую часть. К началу XVIII века, по­мимо сохранявшихся особенностей денежного хозяйства Украины, где существовало смешанное обращение иноземной и русской монеты, такое же явление, но в менее ярких формах, наблюдается на западе, в находив­шейся под властью Польши Белоруссии. Как показывает состав многих кладов, ее население знало русскую монету и пользовалось ею.

Тем не менее, введение чехов не решало проблемы, поскольку их функционирование было территориально ограничено. Сложившийся к этому времени единый всероссийский рынок, вступавший во все более тесные связи с мировым рынком, настоятельно требовал перехода к более совершенным формам денежного хозяйства. Только располагая совер­шенной и гибкой монетной системой, правительство могло установить единство платежной системы на всей территории многонациональной России. Выход был найден путем приведения русского рубля к весовой норме международной торговой монеты - талера. В условиях установле­ния все более прочных и постоянных связей русского рынка с рынками Западной Европы, где талер был основной единицей в международной торговле, подобное приведение позволило ввести российский платежный инструмент в круг европейских монетных систем на правах равенства. Та­ким образом, использование полноценных русских денег, пользующихся

всесторонним доверием, с одной стороны, обеспечило циркуляцию дос­тойных инструментов платежа для крупных сделок, с другой стороны, способствовало прекращению обособленности платежного оборота Ук­раины и Прибалтики. «Монету старовечную польскую зо всей Малой Рос­сии... вывел и выгубил;... а на то место своею медной и сребрною, дроб­ною и твердою (т.е. мелкой и крупной) красным кунштом изданною на­полнил Малую Россию монетою» - записал о Петре летописец XVIII в. С. Величко^[45].

Путем внедрения в платежный оборот медных денег машинной че­канки (что было нововведением) была решена и проблема разменной мо­неты для розничных сделок. Возможно, что выпуск новой медной монеты определялся еще и необходимостью высвободить таким путем из обраще­ния и накопить некоторый запас крайне дефицитного серебра для нового производства (добыча серебра в Сибири в тот период исчислялась не­сколькими пудами в год). Серебро в виде слитков и главным образом «ефимков», как называли в России талеры, приходило в обмен на русские товары. Производство новых платежных инструментов было налажено путем перечеканки талеров, что упрощало и удешевляло на первых порах сложное производство крупной монеты, так как талеры служили готовыми кружками для чеканки; отпадал ряд трудоемких операций, связанных с потерями и отходами металла. Торговавшие с Западом купцы, разбираясь в талерах разных государств, ценили их лишь по качеству, то есть по вы­годности переделывать их в копейки.

Таким образом, перейдя границу, иностранная монета, как и прежде в Древней Руси, становилась определенной формой сырья. Обращения ка­кой-либо иностранной монеты на Руси в этот период не существовало, в обращении одновременно находились и серебряные и медные копейки. Тем не менее, чеканка серебряных монет на данном этапе становится дос­таточно дорогостоящей процедурой, что определило преимущества мед­ных монет и, соответственно, склонность к их чеканке. Заинтересован­ность в чеканке медных монет определялась тем, что их внедрение откры­вало перед государством, почти не имевшим собственной добычи серебра, серьезные финансовые возможности и связано было с желанием извлечь из обращения серебро для военных расходов времен Семилетней войны.

Медная монета во внутреннем обращении практически принималась в соответствии с номиналом и разменивалась на серебро менялами с не­большим лажем (один рубль медью равнялся 95-98 коп. серебром). Она была обеспечена частично ценой заключенного в ней металла, а в основ­ном ее обеспечением был беспрепятственный прием в государственные

платежи по номиналу (податное обеспечение). К середине 18 века медная монета стала широко распространенным видом инструмента платежа для крупных сделок и одновременно обслуживавшим розничную торговлю (данные таблицы свидетельствуют об увеличении доли медных платеж­ных инструментов на 31,9%), несмотря на явное неудобство транспорти­ровки тяжелой медной монеты. Структура платежных инструментов в тот период представляла собой следующий вид (таблица 6.1).

Таблица 6.1 - Структура платежных инструментов в период 1700-1760 гг.

Источник: рассчитано автором по данным Государственного банка Рос­сийской империи.⁵²

Попытка преодолеть существенный недостаток меди в условиях ди­намично развивающейся экономики и увеличения потребности в надеж­ных и удобных платежных инструментах, была предпринята, во-первых, путем чеканки золотых монет (но объем ее был незначительным) и пере­чеканки различного рода мелких серебряных монет в крупные (эта мера способствовала сокращению объема фальшивых монет и некоторой ста­билизации денежного обращения, а также созданию благоприятных усло­вий для развития торговли) и, во-вторых, посредством выпуска ассигна­ций. Манифест 29 декабря 1768 г. определял как главную причину вве­дения ассигнаций необходимость размена медной монеты на денежные знаки, удобные к перевозке. Выпуск бумажных денег обеспечивался лишь медью, поэтому они выступали заменителями медных денег, были их «знаком» (от латинского assignato - назначение). Кроме того, ассигна­ции частично имели так называемое податное обеспечение (принимались в казенные платежи).

Ассигнации прочно вошли в платежный оборот России. Была созда­на успешно работающая система, при которой, во-первых, ассигнации принимались в подати и почти все налоги без ограничения, а крупные суммы должны были включать не менее 25% ассигнациями в обязатель-

⁵² Бугров А.В. Очерки по истории Государственного банка Российской империи. М., 2000.

ном порядке; во-вторых, беспрепятственно размениваться на медную мо­нету, поступавшую в подати; в-третьих, ассигнации избавляли частные лица от необходимости иметь крупные суммы в неудобной медной моне­те, поэтому и в обращении постоянно шел размен на медную монету и об­ратно. Ассигнации не были обязательны к приему частными лицами, од­нако для этого времени их курс был очень высок - от 101 до 98 копеек се­ребром за рубль ассигнациями на Петербургской бирже, а в простонарод­ном обращении ассигнации были равноценны серебряной монете. Необходимо отметить, что первые ассигнации были только крупных но­миналов, что делало их доступными только для состоятельных людей. Позднее были выпущены ассигнации более мелкого достоинства, что спо­собствовало распространению обращения данных инструментов платежа в широких слоях населения, и, тем самым, вытеснению металлических де­нег, которые постепенно все более и более начинали принимать характер товара, тогда как ассигнации, наоборот, постепенно становились кредит­ными платежными инструментами (без признания их со стороны закона обязательным платежным средством между частными лицами).

Ассигнации должны были обращаться наравне с золотой и серебря­ной монетой. Пока их эмиссия не превышала 100 миллионов рублей (та­кая сумма была определена и заверена «святостью слова царского» в ма­нифесте), они оставались полноценными деньгами. Но в 1786 году «свя­тость слова царского» была нарушена, единовременно было выпущено 53,8 млн руб. ассигнациями, что вдвое увеличивало массу бумажных де­нежных знаков. Теперь сумма ассигнаций в обращении более чем вдвое превышала годовой доход государства.

В этот период Россия вела активную внешнюю политику, несла большие расходы в связи с русско-турецкими войнами, а позднее в связи с войной со Швецией, Польшей и Персией. Выпуск ассигнаций, осуществ­ляемый в целях покрытия этих расходов, неограниченный и практически не обеспеченный, привел к падению их ценности до 40% к 1810 году. Ин­фляционное обесценение ассигнаций способствовало стагнации товарно­денежных отношений и возрождению натурального хозяйства. Это опре­делило вытеснение ассигнационных средств платежа и их замене товар­ными. В то же время, рыночная цена меди как металла была независима от курса ассигнаций. Разница между высокой рыночной стоимостью меди и низкой из-за фиксированного обмена на ассигнации номинальной стоимо­стью медной монеты приводила к ее выводу из обращения: уходу в клады, переплавке на котлы (что приравнивалось к изготовлению фальшивой мо­неты) или вывозу за границу (равнозначно контрабанде). Постепенно ас­сигнации потеряли медное обеспечение и стали по меткому определению М.М. Сперанского, «квитанциями» для уплаты налогов, что привело к резкому падению курса. Чрезмерный выпуск ассигнаций (включая выпуск

фальшивых ассигнаций, осуществляемый французским командованием во время Отечественной войны 1812 года) расстроил денежное обращение в первой четверти XIX века.

Крайне неблагоприятным для развития производительных сил и ус­тойчивости системы платежных инструментов страны оказалось установ­ление взаимной ценности двух платежных средств (металлической и бу­мажной) соглашением частных лиц. При этом определение произвольных лажей, то есть зависящих от частной договоренности доплат за согласие принять платеж ассигнациями, а не серебром, отличались практически по каждой конкретной сделке. Разница в курсах платежных средств по от­дельным платежам устанавливалась законом. Так, подати (налоги и недо­имки) должны были взиматься ассигнациями по 2 рубля за 1 рубль сереб­ром, а доходы таможенные, лесные, почтовые, с казенных земель - по 3 рубля ассигнациями за 1 рубль серебром^[46].

Интересы зарождающейся в России капиталистической промышлен­ности требовали чрезвычайных мер для ликвидации кризисного состояния платежной сферы, что было решено сделать путем изъятия из платежного оборота ассигнаций. Реформой Канкрина 1839-1843 годов были изъяты из обращения ассигнации и выпущены кредитные билеты «для облегчения оборотов кредитных установлений и для умножения в народном обраще­нии массы легко подвижных знаков, размениваемых на монету, золото и серебро, рубль за рубль, и обеспечиваемых всем достоянием Империи»¹. Был учрежден постоянный разменный фонд золотой и серебряной моне­ты, который с каждым новым выпуском кредитных билетов должен был возрастать и составлять не менее одной трети номинальной суммы выпу­щенных в обращение кредитных билетов. Реформа не только сделала го­сударственные кредитные билеты полноценными, приравняв бумажный рубль к серебряному, но и окончательно превратила медные монеты в разменное средство при серебряном рубле. Так было покончено с неесте­ственной ролью медных денег в России, которые больше века служили одним из основных средств в платежном обороте. Но уже к концу 40-х го­дов начались значительные колебания денежного курса, а начавшаяся Крымская война, потребовавшая новых эмиссий, привела к краху платеж­ной системы. Снижение покупательной способности кредитного рубля к 1858 году до 20% обусловило прекращение размена кредитных билетов на золото и серебро. Повсеместно обнаружился недостаток в серебряной мо­нете, ее стало выгодно переплавлять в изделия и сбывать за границу. Вви­ду этого правительство, во-первых, выпускает в 1860 году серебряные разменные монеты с понижением их внутреннего достоинства на 15%

против нарицательной цены, а затем (в 1864 году) - на 50%, во-вторых, запрещает вывоз серебра и золота за границу. Так, в России ненадолго ут­вердилось бумажно-денежное обращение неразменных кредитных биле­тов, которые выпускались в обращение в порядке ссужения платежными средствами правительства.

Развивавшемуся капитализму требовалось устойчивое денежное об­ращение, без которого трудно было получать займы за границей, без кото­рых не мог быть организован капиталистический кредит. Отсутствие твердой валюты затрудняло прилив иностранного капитала в Россию. На­чавшаяся война против Турции потребовала больших расходов, и царское правительство было вынуждено выпустить кредитных билетов в течение двух лет на колоссальную сумму по тому времени - на 398 млн руб. Чрез­мерный выпуск государственных инструментов платежа понижал пред­ставляемую ими стоимость, что усиливало потребность в выпуске новых денежных знаков, поскольку обесцененные денежные знаки не могли нормально обслужить процесс обращения товаров. Металлическое покры­тие при этом составляло только в 1878 году 12,4% против 28,8% в 1876 году.

В целях борьбы с разворачивающимся кризисом в сфере платежных инструментов делаются попытки изъять из обращения кредитные билеты: за период 1883-1885 годы было изъято 87 млн руб. При этом главной за­дачей стало за счет уменьшения количества кредитных рублей довести бумажный рубль до паритета и обменять его затем на золото. Таким обра­зом, целью новой реформы стало не только возвращение к металлическо­му обращению и восстановлению размена бумажных денег на металл, но и переход от серебряного стандарта к золотому. Для проведения денежной реформы, для размена кредитных билетов на золото необходимо было иметь громадный золотой запас; к созданию этого золотого запаса и было вынуждено приступить правительство.

Сложность перехода к устойчивой золотой валюте состояла в заин­тересованности влиятельных слоев российского общества в неустойчи­вых, падающих деньгах: с одной стороны, способствующих росту цен на их продукцию и уменьшению долгов по заложенным имениям, с другой стороны, сдерживающих развитие торговых связей с другими странами - потенциальными конкурентами, и приток иностранного капитала.

Тем не менее, внедрение золотых российских рублей во внутренний платежный оборот оказалось успешным, чему способствовали следующие причины:

во-первых, в результате демонетизации серебра, продажи многими странами серебряных запасов слитков и монет, ставших в новых условиях ненужными, а также роста мирового производства серебра, произошло необратимое падение цен на данный металл. Цена же золота отличалась

сравнительной устойчивостью. Вследствие этого в России стихийно воз­ник «счет на золото». Таким образом, внедрение в коммерческую практи­ку золотой оценки денежных требований и обязательств, ценностей, включая и кредитные билеты, ослабило ориентацию на серебро и поддер­жало обращение золота;

во-вторых, с целью обеспечения устойчивости золотого обращения было осуществлено накопление крупного металлического резерва. За два­дцать предреформенных лет золотой запас Госбанка России увеличился более чем на 700 тонн - со 144 до 848, то есть почти в 6 раз^[47][48]. Для попол­нения металлического фонда использовались самые разные способы, вплоть до мер, ущемляющих внутренние нужды (экспорт в ущерб стране сельскохозяйственных продуктов, принуждение оплаты золотом тамо­женных пошлин, международных займов). Таким образом, ко времени проведения реформы золотой запас России относился к числу крупней­ших в мире;

в-третьих, государственный бюджет в течение последних лет был относительно сбалансированным (за исключением 1891 года), что позво­лило выделять средства на покупку золота.

В мае 1895 года соответствующий акт узаконил применение золота как инструмента платежа при совершении любых операций. Были выпу­щены специальные золотые сертификаты - так называемые депозитные металлические квитанции, которые выдавались в обмен на золото и золо­тые иностранные валюты и использовались для платежей наравне с золо­той монетой. В итоге реформы платежный оборот России складывался из золотых монет, кредитных билетов, из серебряной и мелкой медной моне­ты (таблица 6.2).

Таблица 6.2 - Структура платежных инструментов в России в 1897-1899 годах (в млн руб.)

Источник: рассчитано автором по статистическим данным Государст­венного банка⁵⁵.

Удельный вес золотых монет в структуре денежного обращения в первые годы после реформы значительно повысился, в то время как удельный вес банкнот снизился. Ничто не могло явиться более наглядным показателем успехов, достигнутых Россией в области платежного оборота, чем уменьшение суммы обращающихся кредитных билетов, которая в де­кабре 1896 года составляла еще 1121 млн руб.

Как показала история пореформенных лет, усилия, затраченные на переход к золотой валюте, себя оправдали. Новая система оказалась дос­таточно гибкой и устойчивой, чтобы выдержать серьезные внутренние и внешние испытания, как экономический кризис начала девятисотых го­дов, война с Японией, революция 1905 года. Золотые монеты быстро во­шли и прочно закрепились во внутреннем денежном обращении, обслу­живая хозяйственный оборот. Постоянно пополняемый металлический фонд обеспечил неограниченную и беспрепятственную разменность банк­нот, которые выпускались и циркулировали как полноправные и полно­ценные заместители золота (золотое покрытие в 1900 году составляло 170%, в 1911 году - 117%, в 1914 году - 101,8%). На протяжении 1900­1904 годов в наличном обращении золотых монет было больше, чем банк­нот (в 1903 году на золото пришлось 52% общего объема внутреннего де­нежного обращения)^[49][50].

Переключение на золотое обращение оказало благоприятное воздей­ствие на экономическое развитие России в пореформенное время, способ­ствовало высоким темпам экономического развития, индустриализации страны, расширению внешнеэкономических связей. В период с 1895 по 1913 годы рост промышленности (в 114 раз), сельского хозяйства (в 4 раза), торговли (в 31 раз) и транспорта соответствовал уровню пере- 57

довых государств мира.

Начало первой мировой войны привело к вынужденному расшире­нию эмиссионного права Государственного банка. Законом от 27 июля 1914 года размен кредитных билетов на золото был приостановлен. Рос­сия, как и все остальные воюющие государства, возвратилась к бумажно­денежному обращению. Лимит необеспеченной эмиссии, составлявший в довоенные годы 300 млн руб. был сразу поднят до 1,5 млрд руб., однако в последующие военные годы эмиссия возросла до 9864 млн рублей (табли­ца 6.3). Увеличение количества кредитных билетов в обращении сопрово­ждалось ростом золотого запаса, обеспечивающего их, но в меньшей по отношению к бумажным деньгам пропорции.

Таблица 6.3 - Структура выпущенных за период с 1914 по 1917 годы инструментов платежа

Источник: рассчитано автором по данным Государственного банка⁵^.

Эмиссия кредитных билетов в сложившихся экономических услови­ях только частично обеспечивалась золотом, а в остальном - краткосроч­ными долговыми обязательствами казначейства в пределах установленно­го законом «потолка». Так, в 1917 году из общей массы платежных средств в 15050 млн руб., находившихся в наличном обращении, кредит­ные билеты составляли 9864 млн руб. или 66%. По отчетным данным Гос­банка они были обеспечены внутренним централизованным золотым запа­сом на 16%, «золотом за границей» на 24%, краткосрочными обязательст­вами казначейства на 60%^[51][52].

Кризисные события военного времени ускорили вытеснение полно­ценных платежных средств - золотых монет - из внутреннего денежного обращения и ограничение платежных функций золота сферой внешнеэко­номического оборота.

В это же время резко возрастает объем чеканки серебряной монеты, что происходит за счет увеличения объема разменной монеты, тогда как чеканка полноценных монет в 1914 году резко сокращается, а с 1915 года - прекращается. Небывалый рост выпуска Россией в этот период разменной серебряной монеты объясняется в первую очередь, необходимостью фи­нансирования военных закупок для огромной армии. И.Г. Спасский ука­зывает еще на одну причину: согласно документам исторического архива города Ташкента, Государственное казначейство направляло разменную

серебряную монету в Среднюю Азию, в район заготовки хлопка - сырья для пороховой промышленности. В условиях огромного размаха боевых действий русской армии, обеспечение бесперебойных поставок хлопка не могло не приобрести первостепенного значения, и поэтому количество се­ребряной монеты в этот период не могло претерпеть даже незначительно­го сокращения. Можно предположить, что уменьшение объемов чеканки разменной серебряной монеты в 1917 году могло компенсироваться за счет выплат денежного довольствия армии бумажными деньгами. Не­смотря на огромные выпуски серебряных средств платежа, во внутреннем платежном обороте их не было, что обусловливалось либо перетеканием этих средств за рубеж в качестве платы за приобретенные для нужд войны товары, либо их концентрацией в сбережениях населения.

Что касается чеканки медной монеты, то объем ее выпуска в 1914­1916 годах был невелик, а в 1917 году были отчеканены лишь единичные экземпляры^[53].

Таким образом, фактически платежный оборот того времени состоял из «различных сортов бумаги, без всякой примеси звонкой монеты». С пе­реориентацией на бумажное обращение Россия стала испытывать такие его негативные последствия, как развитие инфляции, уменьшение покупа­тельной способности денег, падение доверия к рублю, снижение его цен­ности на внешних рынках. Кроме того, в условиях недостатка разменной монеты разворачивался так называемый разменный кризис.

Недостаток платежных инструментов мелкого достоинства покры­вался частично за счет выпуска казначейских знаков, частично путем эмиссии городами и предприятиями собственных платежных средств^[54]. Всего на территории России в те годы насчитывалось до 5000 видов пла­тежных знаков различного происхождения и наименования. Как правило, со сменой власти или правительства на данной территории менялись и де­нежные знаки (знаки Временного правительства Северной области, боны Всевеликого войска Донского). Местные эмиссии проводились не только белогвардейскими правительствами, но и по указаниям Советского прави­тельства. Это было вызвано тем, что существовали определенные трудно­сти с доставкой денежных знаков в различные районы страны в условиях ведущихся военных действий. Местные эмиссии обусловливались разры­вом связей с Центром, позже появились такие факторы, как нехватка мел­

ких купюр в обращении. А по мере дальнейшего развала денежного хо­зяйства становился все более ощутимым всеобщий денежный «голод». Таким образом, платежная система в период становления и укрепления Советской власти отмечена многочисленными выпусками инструментов платежа местного значения.

После революции 1917 года инфляционное обесценение платежных средств, обусловленное, с одной стороны, большими объемами их выпус­ка (за 10 месяцев денежная масса увеличилась в два раза), а с другой сто­роны, спадом объема производства и обмена (промышленное производст­во сократилось на 29%, сельскохозяйственное производство - на 12%), продолжилось, а покупательная способность рубля составила 6 копеек. Такая ситуация определила:

во-первых, увеличение натуральной платы (продовольственный паек по льготным ценам, спецодежда и удешевленные коммунальные услуги). Действительно, в этот период была предпринята попытка заменить товар­но-денежные отношения уравнительно-распределительной системой, что должно было обеспечить равенство и социальную справедливость. Нату­рализация хозяйственных связей, выплат за труд воспринималась некото­рыми учеными-экономистами как переходная мера к ликвидации платеж­ных инструментов вообще. Декрет СНК от 2 мая 1919 г. предлагал все платежи учреждений осуществлять между собой не денежными расчета­ми, а бухгалтерскими записями, без учета денег^[55]. С конца 1920 года по­степенно отменили плату за пользование почтой, телеграфом, телефоном, перестал оплачиваться провоз по железным дорогам грузов и почти всех пассажиров, отменяется плата за продукты и товары широкого потребле­ния. Основным источником снабжения населения стал продовольствен­ный паек. Сфера действия ликвидных платежных средств в годы военного коммунизма крайне сузилась и сосредоточилась главным образом на рын­ках, однако полностью отказаться от них государство не могло даже в ус­ловиях «военного коммунизма». Правительство производило эмиссию де­нег «в пределах действительной потребности народного хозяйства в де­нежных знаках», то есть без ограничения (количество денег возросло в 76 раз)^[56];

во-вторых, допущение в качестве законных платежных инструмен­тов ценных бумаг. За период с 1918 по 1920 годы в платежном обороте на законном основании использовались 5-процентные краткосрочные обяза­тельства государственного казначейства, билеты государственного казна­

чейства, бескупонные 5-процентные облигации «Займа свободы» 1917 го­да, купоны от дореволюционных ценных бумаг, а также расчетные знаки РСФСР^[57].

Ввиду отсутствия в хозяйственном обороте России 1920-х годов полноценных платежных средств, циркулирующих по рыночным принци­пам, а не в силу государственного принуждения, бегство от них в товары было повсеместным. Все хозяйственные предприятия «превратились в ка­кие-то универсальные магазины, державшие на своих складах все, что угодно, лишь бы не держать в кассе падающих совзнаков»^[58]. Предприятия стремились не продавать свои товары на рынке, а напрямую обмениваться ими. Кроме того, в эти годы обесценение денежных средств достигает предельных величин, а 1921 год характеризуется как период гиперинфля­ции: «...в Москве нежелание держать деньги дольше минимального вре­мени достигает фантастической интенсивности. Когда в лавке покупается фунт сыра, то лавочник со всех ног бежит на центральный рынок со свои­ми рублями, чтобы тотчас пополнить свою лавку, так как он боится, что рубль может упасть в цене, пока он добежит до рынка»^[59].

В создавшейся ситуации стало ясно, что функционирование хозяй­ственного оборота в условиях циркуляции обесцененных, либо суррогат­ных средств платежа или при полном отсутствии таковых невозможно, что определило переход от политики военного коммунизма к новой эко­номической политике, рынку и товарно-денежным отношениям. Приняти­ем ряда декретов были восстановлены базовые атрибуты рыночного хо­зяйства: свободный обмен, покупка и продажа сельскохозяйственной и промышленной продукции, торговля, денежные формы заработной платы.

Стабилизация обесценившегося совзнака в новых экономических условиях оказалась невозможной, поскольку его обесценение зашло так далеко, что участники хозяйственного оборота уже ориентировались на иные ценности и эквиваленты (иностранная валюта - преимущественно в городе, золото - в деревне). Таким образом, восстановление платежного оборота ориентировалось на создание новых инструментов платежа.

Примерно в это же время возникает дискуссия по поводу способа замены прежних инструментов платежа на новые (обмен совзнаков на но­вые деньги, либо допущение параллельного их обращения), которая за­вершилась в пользу параллельного обращения в силу того, что остановить бюджетную эмиссию было невозможно из-за последствий катастрофиче­

ского неурожая и голода. Всего за год (с июля 1921 по июнь 1922 года) номинал наличной денежной массы поднялся с 3,2 трлн руб. почти до 320 трлн руб., что обеспечило казне при номинальном росте цен почти в 6 млн раз - реальный доход, эквивалентный 26 млн довоенных золотых рублей¹. Таким образом, с одной стороны, остановить работу «печатного станка» в тот период было невозможно, с другой стороны, необходимо было предотвратить возможность превращения новой платежной единицы в разновидность совзнака. Проблема была решена следующим образом: новая платежная единица (червонец) предназначалась исключительно для обслуживания хозяйственного оборота, а бюджетно-эмиссионная деятель­ность государства опиралась на совзнак. Соотношение между двумя сред­ствами платежа определялось в сфере рынка, в зависимости от спроса и предложения, а также предпочтений субъектов рынка.

Червонец представлял собой банковскую валюту, выпускавшуюся в ходе кредитно-эмиссионной деятельности Госбанка - посредством учета векселей и выдачи ссуд, а также путем покупки драгоценных металлов и валюты, под реальное материальное обеспечение (золото, драгоценные металлы, устойчивая иностранная валюта) или в обмен на реальные цен­ности. Червонец имел твердое золотое содержание: приравненный к 10 рублям в прежней золотой монете он заключал в себе 7,74 г чистого зо­лота. Таким образом, в качестве эталона для соизмерения ценностей было избрано золото. Это обусловливалось тем, что на руках у населения оста­вался достаточно большой запас металлических монет старой чеканки^[60]. Кроме того, система ценообразования, возрождавшаяся в годы нэпа, опи­ралась на дореволюционную ценовую структуру, сформированную в рам­ках золотомонетного стандарта на базе российского золотого рубля.

В целях предотвращения злоупотреблений червонцем в казенных интересах, его намеренно не наделили статусом законного инструмента платежа - вследствие чего червонцы приобретали необходимые платеж­ные качества не через государственное принуждение, а благодаря эконо­мическому интересу. Первоначально червонец рассматривался держате­лями как надежная ценная бумага: он не терял своей ценности и не был подвержен инфляции. Во многом, это было обусловлено значительным обеспечением червонцев^[61]. Возникнув в рамках кредитно-банковской дея­

тельности, червонец перекинулся и в торгово-производственную сферу, где быстро приобрел репутацию общепризнанного денежного эквивален­та. По мере появления червонца в каналах обращения и роста товарообо­рота он неуклонно набирал покупательную силу. Уже «к концу 1923 года фондовому отделу пришлось зафиксировать в своем котировальном бюл­летене, что червонец превратился в основную валюту страны, наряду с ко­торой советский денежный знак сыграл лишь вспомогательную роль»^[62]. Таким образом, впервые после революции в качестве инструмента плате­жа в стране появились кредитные деньги.

В условиях возрождающегося и растущего рынка, интенсификации товарно-денежного обмена, разложения натуральных форм хозяйствова­ния спрос на червонцы был очень высок, что способствовало признанию и внедрению новой валюты. Общая доля совзнаков в структуре платежной массы стремительно уменьшалась с 94% в 1923 году до 20% в 1924 году^[63].

Но, несмотря на введение в обращение твердых червонцев (имевших крупный номинал), по-прежнему предпринимались попытки к созданию разменных суррогатов. Отдельные предприятия изготовляли расчетные квитанции, номинал которых исчислялся в долях червонца. По этим кви­танциям рабочие могли пообедать в столовой предприятия или сделать покупки в магазине рабочего снабжения. Более того, выпуск суррогатов осуществлялся и на государственном уровне, например, в 1922 году в рамках так называемого хлебного займа были выпущены облигации, стоимость которых выражалась в пудах ржи и они принимались в уплату натурального налога. Потребность в выпуске подобных денежных замени­телей определялась недоступностью червонцев для сельскохозяйственно­го оборота в силу низкой его рентабельности.

В 1923 году были выпущены обязательства на три месяца, которые предназначались для выделения ассигнований предприятиям и организа­циям, финансировавшимся из бюджета. В этом же году с целью обеспече­ния потребности в мелких и средних купюрах были выпущены транспорт­ные сертификаты Народного комиссариата путей сообщения (НКПС) - беспроцентные заемные обязательства. Они были обязательны к приему в оплату всех перевозок и других услуг железнодорожного, морского и реч­ного транспорта. В условиях обесценивания совзнаков сертификаты НКПС получили всеобщее признание в качестве разменных денег устой­чивой валюты в золотом исчислении по отношению к червонцу. Погаше­ние данного кредита обеспечивалось доходами железнодорожного и вод­ного транспорта, имело гарантии Наркомфина СССР. Распоряжением

последнего транспортные сертификаты стали приниматься по всем плате­жам, превратившись, таким образом, в общегосударственные инструмен- 71

ты платежа^[64][65].

Постепенно норма выпуска казначейских билетов была увеличена до 100% общей суммы выпущенных в обращение червонцев. С увеличением объемов выпуска червонец стал утрачивать свое кредитное происхожде­ние. Усиливающееся влияние административно-командной системы, уст­ранение рыночных методов регулирования экономики, развитие инфляции определило превращение червонцев в государственный казначейский не­конвертируемый банковский знак, поскольку «устойчивая валюта может существовать только при благосостоянии государственного и народного.. 72

хозяйства...».

В целом за период с 1924 по 1947 годы было выпущено несколько видов государственных банковских билетов и платежных обязательств, но каких-либо существенных изменений в платежной системе не произошло.

Несмотря на тяжелые испытания во время Великой Отечественной войны, платежная система характеризовалась относительной устойчиво­стью. Это обусловливалось тем, что население снабжалось продовольст­венными и промышленными товарами по карточкам и по твердым ценам. В войну население делало добровольные взносы, что позволило умень­шить объемы дополнительной эмиссии. Так как после войны объемы товарной массы сильно сократились, то в обращении появились невостре­бованные инструменты платежа. Кроме того, на оккупированных терри­ториях в больших количествах выпускались фальшивые инструменты платежа. Такое положение затрудняло решение задач послевоенного вос­становления народного хозяйства и препятствовало отмене карточной сис­темы. Только в конце 1947 года, когда промышленность достигла довоен­ных объемов производства и, соответственно, возрос объем товарооборо­та, был осуществлен переход от карточек к использованию в обменных операциях денежных инструментов платежа, в качестве которых выступи­ли, как и прежде, банковские и казначейские билеты, разменная монета.

В советский период, несмотря на развитие жирооборота господство­вала примитивная форма платежа с использованием налично-денежных инструментов - банковских и казначейских билетов. Жиральные платежи совершались с использованием расчетных чеков, аккредитивов и платеж­ных требований. Вплоть до 90-х гг. системой ГосТрудсберкасс и создан­ными на их основе учреждениями Сберегательного банка СССР развива­лась система расчетных чеков, представляющих собой именной денежный

документ для расчетов за промышленные товары, покупаемые населением в магазинах государственной и кооперативной торговли, за услуги. От­крытие текущего счета и отсутствие обмена чека на налично-денежные инструменты платежа способствовали упорядочению платежей, нормали­зации внутреннего обращения и снижению высокой доли наличных средств. До 1987 года активно применялись и аккредитивы, представляю­щие собой именной денежный документ, по которому деньги, внесенные в сберегательную кассу данного города или района, можно было получить в сберкассе другого населенного пункта. Аккредитивы могли быть исполь­зованы частными лицами при заграничных поездках, либо при получении заработной платы по месту жительства лицами, работающими в районах Крайнего Севера, осваивающими целину, на Урале, в Поволжье и пр.

На протяжении длительного периода, вплоть до конца 80-х годов, в экономическом развитии страны происходили периодические пертурба­ции, связанные с производственной сферой: от бурного экономического роста в 50-е годы до стагнации производства (в особенности обрабаты­вающей промышленности и потребительских отраслей народного хозяй­ства) в 80-е годы, что, безусловно, оказывало влияние и на сферу платеж­ных отношений. Периоды относительной стабильности в развитии пла­тежного оборота (рост доли жиральных платежей) сменялись периодами напряженности (высокие темпы роста объемов хартальных инструментов, развитие инфляционной спирали, обесценение рубля), что впоследствии привело к сужению в платежном обороте сегмента денежных инструмен­тов платежа и натурализации взаимоотношений между хозяйствующими субъектами. Между тем, «вскрытие» всех проблем и недостатков сущест­вующей в тот период системы, оказавших существенное трансформаци­онное влияние на качественный и количественный состав платежного ин­струментария, осуществилось в конце 80-х - начале 90-х годов, в связи с чем, данный период заслуживает отдельного внимания.

Обобщая все вышесказанное, следует отметить, что историческое развитие структуры платежных инструментов не всегда носило прогрес­сивный характер, подразумевающий качественный переход от низших форм платежных инструментов к высшим, наиболее развитым. На опреде­ленных исторических этапах изменения в сфере платежных инструментов и способов платежа способствовали их возврату к прежним, уже пройден­ным стадиям и общей деградации (например, безмонетный период XI­XIII веков, период военного коммунизма 1918-1921 годов). Развитие струк­туры платежных инструментов в условиях неблагоприятной среды по нис­ходящей, является, по нашему мнению, позитивным моментом, поскольку позволяет ей сохраниться в более простых формах и иметь возможность качественного развития в дальнейшем. Цикличное развитие экономики обусловливает присутствие в структуре платежных инструментов и спосо­бов платежа наряду с современными формами и более простых форм.

В развитии отечественной структуры платежных инструментов и способов платежа выделено несколько характерных и в то же время спе­цифических особенностей. Так, на Руси длительное время сохранялась практика использования товаров-эквивалентов, что объективно было обу­словлено слабой развитостью товарных отношений и преобладанием на­турального хозяйства. Характерной особенностью структуры платежных инструментов с древнейших времен до XVIII века было также и периоди­ческое внедрение заимствованных инструментов платежа в форме ино­странной валюты. На ранних этапах развития древнерусского хозяйства это обусловливалось развитием меновых отношений в условиях отсутст­вия чеканки собственной монеты (в период до X века), либо ее прекраще­нием (в XIII веке в связи с татаро-монгольским нашествием). Функцио­нирование иностранной валюты как инструмента платежа в более позд­ние периоды определялось обесценением собственной валюты и полным отсутствием крупных платежных единиц, что тормозило развитие торгов­ли (XVII век). Циркуляция в хозяйственном обороте в качестве платеж­ных инструментов различного рода заменителей в форме кожаных же­ребьев, угольных печаток (XII-XIV, вторая половина XVII века), либо в форме различного рода ценных бумаг или расчетных квитанций (20-е гг. XX века) определялась одной или совокупностью следующих причин: стремление эмитентов платежных инструментов показать свою независи­мость (распространенная причина в условиях феодальной раздробленно­сти, в дореволюционной России); территориальная удаленность эмитента суррогатных инструментов платежа от центра эмиссионной деятельности по производству общепризнанных платежных инструментов, разобщен­ность связей Центра с окраинами (в Древней Руси, в советский период развития страны); нехватка платежных инструментов малого достоинства для обслуживания мелких розничных сделок, либо их общий дефицит (безмонетный период XI-XIII веков и советский период). Важной осо­бенностью в развитии инструментов и способов платежа в России, ока­завшей воздействие на современное их состояние, является более позд­нее, чем в западных странах, появление системы жироплатежей и их инструментов, что было обусловлено политическими пертурбациями, не­развитостью банковской системы, технологическим отставанием, мента­литетом и низкими доходами населения.

Тем не менее, несмотря на проблемы и специфические особенности в историческом развитии российского платежного инструментария, его качественный и количественный состав всегда отражал объективную, ре­альную ситуацию в экономическом положении страны, служил баромет­ром осуществления экономических трансформаций как регрессивного, так и прогрессивного характера.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Национальная платежная система России проходит сложный этап формирования. На ее развитие оказали влияние как глубокие социально­экономические преобразования, завершившиеся созданием в стране раз­вивающейся рыночной экономики, так и новые технологические возмож­ности, существенно изменившие механизмы проведения платежей. В по­следние два десятилетия в стране стали активно использоваться банков­ские карты, мобильные и интернет-платежи, системы моментальных роз­ничных платежей. Появились такие новые участники платежной системы, как платежные терминалы и платежные агенты.

Все эти новые явления и процессы нашли отражение в проекте Фе­дерального закона «О национальной платежной системе», который дол­жен закрепить правовой статус ее участников, определить платежные ин­струменты, установить правила и процедуры, регулирующие механизм перевода платежей и рынки платежных услуг. Особое внимание в этом за­конопроекте отведено регулированию рынка так называемых альтерна­тивных платежей, т.е. платежей, совершаемых без открытия банковских счетов. В настоящее время этот рынок регулируется довольно слабо, ли­беральные нормы Федерального закона «О деятельности по приему пла­тежей физических лиц, осуществляемой платежными агентами» создают благоприятные условия для развития электронных переводов и в то же время создают ассиметричную ситуацию на рынке платежных услуг. В отличие от банков, деятельность которых в сфере проведения платежей регламентирована достаточно строго и детально, от платежных агентов, осуществляющих моментальные платежи, не требуют проверять назначе­ние платежа, идентифицировать плательщика, последовательно соблюдать стандарты FATF.

Принятый Государственной Думой в первом чтении законопроект «О национальной платежной системе» устанавливает, что деятельность всех субъектов национальной платежной системы, включая платежных агентов, операционные и клиринговые центры, должна регулироваться одним законодательным актом и контролироваться одним регулятором. Исходя из этого, все существующие в настоящее время системы платежей и переводов денежных средств должны быть легализованы и интегриро­ваны в национальную платежную систему. Деятельность платежных аген­тов как банковских, так и небанковских, получит одинаковый статус дея­тельности по оказанию платежных услуг и попадет под надзор и наблю­дение Банка России, выполняющего функции регулятора платежной сис­темы. Небанковские платежные агенты по-прежнему будут иметь возможность проводить платежи без открытия банковских счетов и иден­тификации плательщика, что гарантирует простоту и удобство электрон­

ных платежей. Но их деятельность будет ограничена сферой розничных платежей, что соответствует требованиям FATF.

Реализация данных положений законопроекта позволит нормализо­вать конкуренцию на рынке платежных услуг, в том числе в области та­рифов, обеспечит необходимый государственный контроль бизнеса, свя­занного с предоставлением платежных услуг, оборот которого с каждым годом стремительно нарастает. Принятие Закона «О национальной пла­тежной системе» создаст необходимую законодательную платформу для расширения использования электронных денег, мобильных платежей, для внедрения новых сервисов на рынке платежных услуг, для проведения взвешенной тарифной политики.

Анализ тенденций развития и современной ситуации в сфере плате­жей и расчетов, предпринятый в данной монографии, позволяет утвер­ждать, что сейчас в России имеются необходимые условия для создания самой прогрессивной и надежной платежной системы, основанной на но­вейших технологических решениях и отражающей накопленный передо­вой опыт зарубежных стран.